К.Штокхаузен - KontakteI (франмент)
Барри Труакс
|
В отличие от традиционной инструментальной или вокальной музыки от композитора-электроакустика чаще требуются инструкции для машины, нежели для человека-исполнителя.
Однако, применительно к такого рода нотации не существует никаких общепринятых культурных конвенций за исключением партитур, отвечающих за синхронизацию тех или иных аспектов живого исполнения, использующих элементы традиционной нотации. Это, в частности, - «пространственные» партитуры (Diffusion scores), своего рода памятка для исполнителя-звукорежиссера (часто – самого автора) управляющего пространственным распределением и движением звукового материала композиции, и партитуры, являющиеся попыткой синхронизировать традиционное инструментальное и вокальное исполнение с машинно-генерируемой или записанной заранее частью пьесы.
Как отмечал Ю.Холопов, «знак должен отражать смысл <…>. Именно знак – разумеется верный – функционирует как посредник между нематериальным, метафизическим мышлением и ощутимо реальным его звуковым и музыкально-логическим выражением. <…> При верной знаковой системе знак не дублирует ноты, а фиксирует смысловое значение гармонического элемента, то есть функцию . <…> «Смысл» и «мышление» - слова недаром близкие. Именно через функциональную нотацию оказывается возможным контакт с музыкальным мышлением». [Ю.Холопов. К проблеме гармонической нотации. Стр. 87-91, ARS NOTANDI . Нотация в меняющемся мире. Материалы научной конференции. Москва, МГК 1997 ]
«Возникает важный с эстетической точки зрения вопрос о значении партитуры.
Если партитура является операционной схемой, то она предназначена исключительно для исполнителей, а не для слушателей. Последние, читая отрывки партитуры с целью выяснить, как был создан воспринимаемый ими эстетический объект, могут прийти только к эстетически бессмысленным выводам. Источником такой часто возникающей бессмыслицы … является смешение понятий функциональной схемы и схемы реализации. <...> Можно ожидать, что такое положение вещей изменится в результате последних достижений в решении проблемы зрительного представления звукового объекта или речи («сонограф» или «видимая речь», и искусствоведы получат в свое распоряжение наглядное цветное изображение звуковой материи во всей ее полноте, ни в какой мере не связанное с операционной схемой исполнения музыки».
[Абраам Моль. Теория информации и эстетическое восприятие. М., «Мир» 1966]
|