<…> Советской эстетике глубоко чужды распространившиеся во второй половине нашего века творческие направления, получившие обобщенное наименование «музыкальный авангард». По существу, они представляют собой конгломерат самых разнообразных школ, систем композиции, технологических приемов, нередко противоборствующих или исключающих друг друга. И все же есть нечто главное, что объединяет эти течения: стремление к ниспровержению традиций, к художественному произволу, к эксперименту как якобы главной движущей силе музыкального прогресса. В угоду эксперименту в области технологии композиции авангардисты всяких мастей приносят в жертву весь смысл, все идеалы худо­жественного творчества, принижают свою профессию до служения реакционным лозунгам «дегуманизации искусства».

В мою задачу не входит анализ исторических, политических, социально-философских и эстетических предпосылок жесточайшего кризиса, переживаемого ныне музыкальным авангардом. Несомненно одно - кризис этот теснейшим образом связан с общим кризисом буржуазной культуры и социальной жизни. Нельзя не обратить внимание и на то, что за последние годы движению, развивающемуся под лозунгом «антимузыки», приходится сталкиваться со все более решительным противодействием широких кругов истинных любителей музыкального искусства.

Вчитываясь в высказывания видных музыкальных деятелей Запада, даже тех, кто еще вчера были убежденными адептами крайнего авангардизма, видишь: они явственно задумываются о возврате утерянных контактов с аудиторией.

Есть немало свидетельств того, что композиторы, воспитанные в атмосфере авангардистского бума, стремятся к пересмотру идейно-эстетических позиций своих непосредственных предшественников. Они явственно ощущают бесперспективность дальнейшего блуждания в лабиринте «авангарда», ищут возврата к выразительности музыкальной речи, к эмоциональной содержательности искусства. Это, конечно, отнюдь не означает, что волна «авангардизма» перестала представлять опасность для подлинного искусства.

У авангардистской музыки все еще есть свой, хотя и поредевший, но влиятельный круг сторонников. Такое положение - не только результат бездуховности современного буржуазного общества, но вместе с тем и прямое следствие власти капитала. Вот что писал в этой связи журнал «France Nouvelle»: «На почести и славу могут рассчитывать только те, кто преднамеренно стремится к эксцентричным результатам и чьи трудно понятные кривляния выдаются за образцы современного элитарного искусства. А истинно новой музыке приходится довольствоваться чуть ли не нелегальным положением».

Именно изоляция жизни от искусства и искусства от жизни - такова тенденция современного буржуазного общества.

Мы должны продолжать бескомпромиссную борьбу с чуждой нам идеологией в искусстве, в культурно-общественной жизни - борьбу и нашим искусством, и нашим полемическим словом. Это особенно важно именно сейчас, когда музыка усилиями старых и новых «советологов» используется в интересах политического бизнеса, недостойных спекуляций. Кое-кто в своих стараниях очернить и извратить прошлое и настоящее советской музыки не останавливается перед злобными вымыслами, благо последние хорошо оплачиваются хозяевами желтой прессы. Один из примеров этого - рекламный бум, созданный вокруг книги под названием «Воспоминания Шостаковича» - этой гнусной фальсификации, состряпанной одним из покинувших нашу страну отщепенцев. Дать отпор этой пропагандистской возне - долг всех, кому дороги завоевания и судьбы советского искусства, его передовые идеалы. <…>